Фото автора.
«Люди, которые подчиняются одному руководителю, верят ему и слушают
его, несомненно, бродят впотьмах вместе со своим руководителем”.
Л.Н.ТОЛСТОЙ (Дневники).
Мою молодость оскверняло обилие погонял всякого рода, худших, чем придурки из пьяного сброда. Погонялы не видели выходов из непонятного им положения. И тотчас крали твоё инженерное предложение. Рецепт или способ кражи прост. Это вопль – ответ на проявление твоей душевной простоты: «А раньше, что думал ты?!» Мой вопрос: «А что раньше думал ты, начальник?» – сочли бы протестом гладиатора, ведь окружающие тряслись, как в лихорадке, от воплей погонялы-диктатора. А после все хихикали, вооружённые мудростью партхозактива: «Инженер, а не знает, что наказуема инициатива». Конечно, наказуема инициатива, но неуничтожима. Она становится опасной лишь под прессом слабоумного режима. Оттого в воздухе, на земле и на воде гражданское мужество много труднее, чем мужество на войне. Чтобы дальше о начальниках рассуждать, вначале типичного начальника надо по костям разобрать. Проще всего это можно сделать методом аналогий. Известно, что критиковать начальников когда-то мог только юродивый, или убогий. Давно ли звать перестали начальников: «Ваша милость». Такое обращение было из-за обязанности начальников миловать и казнить. Параллельно мы знаем, что человека, но женщину, критиковать опаснее, чем тигра дразнить. Значит начальник не человек только, но и «женщина» тоже, если критика его всегда равнозначна сдиранию с живого тигра кожи. Так что, во избежание мистификаций, начальником лучше иметь женщину, чем мужчину. Точно также, как в темноте – электролампочку, а не лучину. Возьму еще одну аналогию. Известно, что ученье презирают очень многие. Условимся не отыскивать причины, отчего женщины учатся активнее, чем мужчины. Начнем с известного факта, что от недопонимания возникает состояние дурака. И оно скорее всего у мужика. А если мужик — начальник, а подчиненный его умнее, то начальник этот быстро стервенеет. Итак, зачем ждать, когда мужик начальник встанет на дыбы, как разъярённый медведь? Не лучше ли женщину начальником иметь? Общаясь с множеством властных натур, я поражался обилию лживых и ветренных «шкур». То же самое наблюдение Пушкина: «Увидел их надменных, низких, жестоких ветреных судей, глупцов, всегда злодейству близких…» – (Мое беспечное незнанье). Может это потому, что от обезьяны произошёл человек обычный, а начальники вывелись позже от разбойников? Следует ли тогда ждать новой породы начальников, выведенных от садовников? Пока же молитва подручных не изменилась. По Пушкину она такова: «Не казнь страшна: страшна твоя немилость…» – (Борис Годунов). Эту молитву я слышал не раз на планерках или оперативках, когда начальник своих подручных грязно ругал, можно сказать, «топтал ногами». А те, многократно его имя и отчество повторяя, подобострастно «виляли хвостами». Если начальники из того же теста, что и при Пушкине, значит жил я при феодализме? Какого же черта тогда я умчался на окраину его? В центре, при феодализме, много выше просвещенность абсолютизма. И, наконец, полезно разгрызть еще пару аналогий, как пару костей, внутри которых заложены выводы о качестве начальников и властей. Меня интересуют те качества, пропитавшие руководящий слой, какие назвать можно властной мглой. Назову эти аналогии: 1. Если справедливость равенством жертв измерять (тогда не бывает угнетенных) то качество начальника, (или плотность властной мглы), можно измерять числом прислуги его на должности подчиненных. 2. В дальнем рейсе, вразнобой, мы имеем дождь и снег, туман и мглу, мороз и зной. Сокращать туман и мглу дорогами способен человек. И для властной мглы должна быть та же логика, чтоб она до бесконечности не могла тянуть свой век. Жаль, что размышления эти не для большинства, т.е. не для рабочих. Изоляцией от вековой культуры и самодурством вождей их не огорчишь. Чуть чего, и они загуляли, а вместо работы получишь «шиш». Я же за четыре года достаточно наогорчался. И прыжком в неизвестность статус семейный свой изменить собрался. Женился я и захотел в семье и городе пожить. Ответили: «Нет, в городе от вас нам будет меньше прока». Четырехлетнего полубесплатного труда им было мало срока… Пришлось вернуть подъёмные и место жительства сменить.
Прощай Букаты Ромуальд – мой феод ал. Твой прораб Рудольф дорогу сдал. Пусть жуют и далее бутерброд с икрою челюсти распорядителей из БРАТСКГЭССТРОЯ. Этой земле я, конечно, был нужен. Для дорог, а без них — как без рук и без рек. Но в далёкой глуши не получишь нормальный обед или ужин. И о должном жилье не мечтай, человек. Прощай над Братском звёздное небо и синева тайги, занесённой снегом, и бараний коэффициент по стажу – год за полтора, за работу на морозе до минус сорок два. Прощай, вдоль дорог иван-чай лиловый и жаркий огонь костра, вечно юный и новый, и комары, оставлявшие проклятья без ответа, твари, лишавшие нас радостей краткого лета. Прощай земля неоплатного долга, где долг распределяется по прихоти «волка», где прораб кончает карьеру раздавленным старпёром, если он начал ее инженером. Прощай, молодость, а она для начальников дойная корова, и частые застолья – развлечения места глухого, и сосны, ждущие лета в страшный мороз под луной. Прощайте друзья, бредившие вместе со мной!
Годом моего возвращения в Оренбург – домой, стал год тысяча девятьсот шестьдесят седьмой. И потом, и дальше, в ситуациях типа «Лебедь, щука и рак», царствовал обычай – «Я – начальник, ты – дурак». Но про такую обыденность лучше написал Мамин-Сибиряк. Энергия не исчезает, это в умах уже отложилось. И если власть денег после Мамина-Сибиряка несколько притупилась, то взамен права иерархические в прогрессии геометрической укрепились. Так что, о сползании этой прогрессии до арифметической говорить рано. Значит, актуальной остаётся картина Айвазовского «Бараны». Но все равно, если бы меня спросили: «Каким ты бы мог похвалиться счастьем своим?» – в моей памяти сразу возникли бы те несколько лет и зим, когда я строил Братск во младенчестве, и в зачатии Усть-Илимск.
Новое, известно, если радость это, вначале значительнее потерь. Потом потери быстрее радости возрастают. Значит, радость радостна помаленьку, поверь. Доступный запас её ускоренно иссякает, подобно льду в жару, когда он быстро тает. А новых доступных радостей нелегко найти. Иначе не было бы поговорки: «Жизнь прожить – не поле перейти». Разумная радость рождается в результате борьбы одновременно за достоинство личности и за достаток наличности. Она находится на первом месте в понятии цели жизни. Худосочна она? Есть в запасе ещё спасение и поучительные впечатления. Так, что в любом случае, веселись и не кисни.
12 августа 1998 года. г.Москва. Эдуард Николаевич ДОДОНОВ.