Январское утро. В тишине красиво укутанных пугливым снежным пухом улиц ни души. Накануне белые хлопья, срываясь с синих облаков, медленно вальсировали над городом. Но музыка внезапно оборвалась, и дрожащие на востоке, среди сахарных голов таёжных сопок, аппетитные ломти спелой зари вот-вот должны вспыхнуть золотым огнём многообещающего дня.
Человек неспешно шёл под седым навесом услужливо склонившихся над ним клёнов, рассеянно оглядывал витрины и о чём-то напряжённо размышлял. Каблуки его новых коричневых ботинок болезненно взвизгивали при каждом шаге. Неожиданно выскочившая из подворотни рыжая дворняга, пристально осмотрела прохожего и, не почувствовав угрозы, мягко затрусила прочь.
Город медленно просыпался, с трудом стряхивая с себя головную боль затянувшихся праздничных застолий, и нет ему никакого дела до одиночества, пусть даже и смертельно уставшего от таёжных скитаний, а теперь упивающегося прелестями городской цивилизации, прохожего.
Вчера вечером он долго разглядывал в зеркале своё осунувшееся за месяц, в сизой щетине лицо, потом с наслаждением брился, лежал, не шевелясь, с закрытыми глазами в наполненной розовой пеной ванне, безуспешно отгоняя настырные мысли о той, что обещала сегодня приехать, а теперь лишь кокетливо поглядывала на него с живописного портрета. Ему стало жаль своих нетерпеливых ожиданий встречи с небесного цвета глазами, в которых вперемешку плескались то горячие, то прохладные волны устоявшегося чувства.
За стеной хмельные голоса нестройно выкрикивали :”Эй, моряк, ты слишком долго плавал…” Что значит, слишком долго? Его не было в городе ровно столько, сколько длилась вахта, и ни секундой дольше. А время походов определяют капитаны, и ничего с этим не поделаешь…
По дороге сонно двигался пустой автобус; водитель на ходу деловито протирал ветошью запотевшее лобовое стекло, одновременно что-то весело рассказывая прижатой плечом к щеке телефонной трубке. А малиновая заря вдруг зябко сьёжилась, и проворно накинув на плечи свежесотканную из серых облаков шаль, пропала за потускневшими сопками. Крупные снежинки вновь, как в сказке, весело завальсировали над городом. “Красота!- восторженно подумал прохожий, внезапно почувствовав, что где-то рядом и впрямь прячется сказка, и её надо непременно отыскать, иначе он не простит себе этого никогда.
И ноги сами собой привели его к двери маленького кафе у перекрёстка, где за окном переливалась разноцветными огнями новогодняя ёлка. Войдя внутрь, прохожий блаженно вдохнул ароматы кофе и сдобы, и неожиданно чётко различил волшебные звуки знакомой с детства мелодии. О,Боже! Откуда это?! Сен-Санс! “Аквариум”! Музыка словно давала понять – сказка ждёт его именно здесь!
Навстречу вышла привлекательная женщина в нарядном платье; уложенные в причёску её тёмные роскошные волосы были украшены тонкой жемчужной нитью. В стройной осанке, вопросительном выражении синих смеющихся глаз, он увидел Снежную королеву, готовую щедро одарить несметными сокровищами его продрогшее сердце, – ту самую, что не раз приходила во сне: зажигала свечи, наполняла густым рубиновым вином тонкие изумрудные бокалы, и от пристального её взгляда над искрящейся белой бесконечностью покорно вспыхивало северное сияние.
Невольно отпрянув, как от яркой вспышки, гость нерешительно спросил:
– Простите… Сюда не заходила добрая фея?.. – и услышал в ответ:
– Да, она здесь.